Борисов-Мусатов Виктор Эльпидифорович (1870‑1905)

Вернувшись в Саратов, Борисов-Мусатов написал картину "Автопортрет с сестрой" (1898), в которой впервые обнаружилось его стремление представить реальный мир как напоминание об ином - нереальном и прекрасном мире прошлого, выразилась склонность к декоративизму, превращающему картину в подобие панно, и даже любовь к характерному сине-зеленому колориту. Правда, последующие попытки развить намеченное не сразу привели к успеху: картины "Осенний мотив" (1899) и "Гармония" (1899-1900) выглядели как наивные изображения костюмированных сцен. Но вскоре он создал несколько произведений очень высокого уровня, которые принесли ему известность. Постоянными персонажами этих (и большинства других) картин стали молодые женщины в старинных платьях на фоне барской усадьбы; но это не были исторические картины. Самые общие, приблизительные приметы старины нужны были художнику для того, чтобы с их помощью передать свое элегическое чувство, питаемое размышлениями о невозвратно ушедшем прошлом. Таковы двухфигурные композиции "Гобелен" (1901) и "У водоема" (1902). После них художник обратился к композиции более сложной - "Изумрудное ожерелье" (1903-1904), включающей в себя уже шесть фигур, связанных общим сложным движением и отчетливо ощущаемым ритмом.

Еще в 1899 году Борисов-Мусатов стал членом Московского товарищества художников (МТХ) и вскоре, несмотря на слабое здоровье и на то, что жил не в Москве, оказался одним из его лидеров: он энергично занимался устройством выставок в Москве и Петербурге и заметно влиял на художественные позиции объединения. Картина "Водоем", показанная на одной из выставок МТХ, имела громадный успех и принесла популярность ее автору, до того ценимому только в узком кругу коллег и знатоков. В 1903 году художник покинул Саратов и перебрался в Подольск, чтобы быть ближе к московской художественной жизни. Он тесно сошелся с литераторами-символистами, сплотившимися вокруг журнала "Весы" и воспринявшими Борисова-Мусатова как единомышленника - символиста в живописи. Многие молодые художники, в том числе П. В. Кузнецов, М. С. Сарьян, Н. Н. Сапунов, Н. С. Уткин, А. Т. Матвеев, видели в нем своего идейного вождя. В начале 1904 года работы Борисова-Мусатова были показаны в нескольких городах Германии, потом в Париже и вызвали восторженные отклики критиков. К сожалению, это высокое признание, как на родине, так и за ее пределами, ничего не меняло в существовании художника, жившего с женой и ребенком довольно бедно: коллекционеры его работ почти не покупали, и даже Третьяковская галерея, уступая настойчивости Валентина Серова, приобрела у него лишь однажды картину и два эскиза.

Правда, в том же 1904 году Борисов-Мусатов получил заказ на четыре росписи для богатого особняка. Исполнение заказа могло помочь не только как-то поправить материальное положение, но и реализовать наконец тяготение художника к монументально-декоративной живописи, которое все более явственно проступало в его станковых вещах. Предложенную тему "Четыре времени года" он трактовал очень своеобразно, продолжив начатое в прежних работах, даже используя полюбившиеся ему мотивы и детали, но подчинив их совершенно новому композиционному решению. Акварельные эскизы, исполненные им, обещали незаурядное произведение, однако росписи не были осуществлены по неизвестным причинам. Вскоре художник вновь переменил местожительство, переехав в Тарусу, где провел последние месяцы жизни. Работал он так же напряженно, как и раньше: создал несколько превосходных пейзажных этюдов, ставших вехами в русской пейзажной живописи, и почти закончил картину "Реквием", намечавшую в его искусстве постепенный поворот к новой стилистике. Но сердце художника не выдержало нагрузки. Борисова-Мусатова похоронили на берегу Оки, в месте, которое он сам указал незадолго до смерти. Позднее на могиле поставили памятник работы его друга, Александра Матвеева, с изображением спящего мальчика.